ВАДИМ КОРОБКО: Молодость адвоката – это не порок

«Не секрет, что по некоторым делам у тебя просто может не быть какой-то ситуации в принципе, даже если ты 10 лет отработал».

О своем переходе из правоохранительных органов в адвокатуру, о жизненном опыте, о восприятии молодого адвоката клиентами, о плюсах работы в юридической консультации, об уголовных делах по наркотикам, о нужности английского языка, а также о многом другом рассказывает молодой адвокат Минской областной юридической консультации №2 Вадим Коробко.

С чего Вы начинали? Как получали юридическое образование?

Работать начал с 16 лет. Прошел путь от помощника комбайнера в колхозе до помощника прокурора. Потом перешел в адвокатуру.

Долго думал, куда поступать. Я из семьи юристов. Нравились гуманитарные науки, фильмы о юристах – в белой рубашке всегда хотелось ходить. Поэтому выбрал юрфак. Поступил в БГУ.

С третьего курса пошел работать. Работал и по специальности, и на стройке в России во время летних каникул.

Потом  решил, что надо все-таки работать по специальности. Выбрал правоохранительные органы. Распределился в прокуратуру Минской области.

Домой не захотели ехать?

Домой не получалось. Может, и поехал бы.

Начинал следователем, потом помощником прокурора. Все нравилось. Но, поработав 3,5 года, интерес к работе пропал. И в то же время большие нагрузки.

Когда работал следователем, больше было свободы. Когда работал помощником прокурора, помимо основной работы, очень много было дополнительных нагрузок. Кроме того, когда ты работаешь в суде, ты пересекаешься в основном с судьей и с адвокатами.

Судьей тоже были мысли пойти работать. Но все-таки решил, что пока к этому не готов из-за безумных нагрузок не только физических, но и психологических. Да и хотя у нас судьей можно работать по закону с 25 лет, и многие идут, мое личное мнение, туда можно идти, поработав лет пять-семь. Потому что не только знание закона, но и накопленный опыт нужен.

Решил, что, возможно, позже вернусь к этому вопросу, и захотел попробовать себя в качестве адвоката. Работа, конечно, совершенно противоположная, но смысл одинаков.

Думаю, я везучий: всегда встречаю в нужные моменты людей, которые помогают. Обратился к заведующему нашей юридической консультацией Михайлову Андрею Виссарионовичу, и он сказал: «Хорошо, постараемся тебе помочь, сдавай экзамен». Я сдал.

Сложно было?

Нет. Все вокруг говорят, что сложно. Но когда стал вопрос, стоит ли работать и учиться одновременно, решил, дабы трудоустроиться окончательно, посвятить себя обучению. Каждый день ездил в Национальную библиотеку, штудировал литературу и, в общем, удачно сдал. С февраля этого года работаю адвокатом.

Не думал, что так все будет хорошо. За этот непродолжительный промежуток успел уже наработать определенную клиентскую базу.  И даже за этот короткий промежуток времени люди начинают обращаться уже повторно.

Эти пять месяцев были очень насыщенными.

Насколько легко люди доверяются молодому адвокату?

Бывают у нас смешные истории, когда говорят: «Мне нужен адвокат постарше. Мне нужен адвокат-женщина или адвокат-мужчина». И всем закрадывается мысль, что, возможно, молодой.

Но молодость не порок. Скорее, опыт люди ищут, потому что рассчитывают, что с опытом у тебя больше знаний и больше ситуаций возникало в работе.

Приходят, оценивают и понимают, что хотят работать со мной. И я горд, что за время моей непродолжительной работы ни одного клиента от меня не ушло – либо мы заканчивали работу над поручением клиента, с которым он ко мне пришел, либо работа движется.

Как компенсируете опыт?

Сегодня очень развиты технологии. Нужно знать, где почерпнуть, где посмотреть. Если не знаешь сам, нужно знать,  где можно узнать. Поэтому недостаток опыта компенсируется всесторонней развитостью, общительностью, знакомствами: где-то звонишь, советуешься, помогают. Коллеги по работе что-то активно обсуждают. Опять же пусть не продолжительный, но жизненный опыт.

Не секрет, что по некоторым делам у тебя просто может не быть такой ситуации в принципе, даже если ты 10 лет отработал.

Поэтому ты разъясняешь клиенту, что на это надо обратить внимание, это может сослужить хорошую службу, что у меня в практике были такие случаи, такого не было, но мы постараемся подвести к этому. Он понимает и хочет, чтобы я ему помог. Работая над некоторыми категориями дел, ты одновременно и сам учишься, нарабатываешь опыт.

Где было проще работать – в правоохранительных органах или в адвокатуре?

Везде сложно. Работа в органах накладывала дополнительный отпечаток на работу, поскольку ты совершаешь юридически значимые действия – у тебя право подписи, печати, санкции и т.д. То есть ты должностное лицо со всеми вытекающими последствиями.

При работе адвокатом у тебя тоже, конечно, право подписи, но, по большому счету, твоя работа заключается в оказании помощи (а не услуги, на что обращает внимание Виктор Чайчиц). Того дополнительного морального отпечатка, который был по предыдущему месту работы, нет. Здесь ты более в рамках закона раскрепощен.

Но при этом каждый месяц нужно начинать с чистого листа. Ты к концу месяца должен плодотворно поработать, дабы говорить, что работаешь по нарастающей. Пока у меня получается работать в прогрессии. Она не будет длиться вечно, конечно.

Когда я работал в органах, думал, что больше, чем там, никто не работает – иногда до двенадцати, часа ночи. Придя сюда, понял, что можно работать больше.

В течение дня ты бываешь в судах, командировках. Документы же изучать приходится после 18:00. Дома я не работаю, поэтому приходится оставаться на работе.

Но это, наверное, один из тех видов профессий, где уместна поговорка «когда много работы, это хорошо». Усталость приятная. К тому же коллеги замечательные попались.

Когда я пришел работать, наш заведующий сказал, что я стану настоящим профессионалом, когда чувство морального удовлетворения от работы будет превалировать над материальной составляющей твоего труда. В органах чувство удовлетворения было тогда, когда выполняешь свою работу и удается наказать виновное лицо, направить дело в суд. Здесь это чувство наступает, когда тебе человек звонит и благодарит.

Сколько человек в день проходит через Вас?

По-разному.  Где-то около четырех-пяти приходит. Многие из них уходят, когда им объясняешь, что овчинка не стоит выделки, нет смысла заниматься их вопросом. Они уходят и ищут другого адвоката, потому что считают себя правыми.

Многие приходят со словами «мне нужен адвокат, у которого выиграно больше всего дел» или «который никогда не проигрывает». Это вызывает улыбку. Как правило, таким людям просто нужен адвокат, который пообещает.

Сколько у Вас судов в неделю?

Сложно сказать. Бывает, что судов нет несколько дней. Но ты в нотариальную контору поехал. Или же работаешь в ходе следствия по уголовным делам. Иногда представительство в государственных органах, иногда просто подаешь исковое заявление. Постоянной загрузки по судам, по следствию нет. А бывает, что суды накладываются друг на друга, и в день по три суда.

Усредненную цифру назвать сложно, но загруженность хорошая, чему я был удивлен.

На чем Вы специализируетесь?

Большинство людей обращаются по гражданским и уголовным делам. По уголовным делам это преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств, незаконная предпринимательская деятельность, уклонение от уплаты налогов, мошенничество. Много гражданских дел, связанных с разделом имущества супругов, жилищные споры. У меня, в основном, работа с физическими лицами.

И мне с гражданами работать интересно. Потому что, работая с юрлицами, работаешь, как правило, с документами. А тут ты беседуешь с человеком. И всегда интересно, что он тебе расскажет. Есть те, кто открывается, поскольку знают об адвокатской тайне. Бывает, что клиенты не рассказывают все, как есть на самом деле.

Сразу их чувствуете?

Не всегда. Наверное, это приходит с опытом. Мой опыт работы иногда подсказывает, с чем человек приходит – это иногда видно по его глазам, поведению, по почесыванию носа.

В процессе выясняется, что обстоятельства не совсем такие. И горечь из-за того, что человек тебе рассказал не то, что есть. Это один из минусов в работе, но их не избежать.

Какие дела преобладают?

Сейчас очень много людей обращаются за помощью по уголовным делам, связанным с незаконным оборотом наркотических средств. Это статья 328 Уголовного кодекса. Сейчас вступил в силу так называемый «Антинаркотический декрет». Органы работают на то, чтобы выявить, пресечь деятельность в сфере сбыта наркотиков, поэтому очень много людей обращается за помощью.

Что сегодня у нас считается наркотиками?

От марихуаны, что является самым простым видом наркотиков, и до самых страшных в нашей стране спайсов – так называемых порошкообразных веществ, которые состоят из химических элементов. И когда они попадают в кровь, мозг просто отключается. Есть понятие психотропных веществ – там другая «начинка».

Как правило, по определению не встает вопрос – проводится экспертиза и определяется, что это наркотик. Тут важнее, как было приобретено, с какой целью – именно работа по процессуальным моментам. Поскольку в нашей стране наказывается не только покупка, но и обычное хранение просто в кармане – это часть 1 статьи 328. Но и, безусловно, по части 2 статьи 328 важно, с какой целью ты хранишь – для себя или чтобы кому-то продать. Очень существенные моменты и очень разные сроки наказания, указанные в санкции статьи. Самое страшное, если кому-то передаешь. Много фактов обращения по этой статье.

Очень много обращений по разделу имущества по гражданским делам. Вплоть  до того, что идут параллельно процессы у одного же судьи. Уже пяток-другой дел завершились рассмотрением.

Обращения абсолютно разные. Иногда обращаются иностранцы. Как-то звонили из посольства Мексики, из Латвии обращались по ДТП в Витебской области. Россияне, поляки тоже обращаются. Но не всегда это переходит в работу.

Одна из основных причин, почему я пришел работать адвокатом, – это всесторонняя развитость. Иногда не только профессиональная, но и личная – ты видишь, как судьбы людей складываются. И понимаешь, как не стоит жить, а на что стоит обратить внимание.

Как думаете, в чем проблема людей, которые только в суде разговаривают, а не могут сами договориться?

Зачастую межличностный конфликт стоит превыше сути спора. Может, имей наши семьи семейных психологов, таких ситуаций было бы меньше.

Я очень рад, что появилась медиация, и что она реально работает. Изначально как-то не верил в нее.

Я стараюсь соблюсти обоюдный интерес, чтобы помочь разобраться. Поэтому в какой-то степени тоже выполняю работу медиатора.

Еще закончил магистратуру юрфака БГУ.

Хотите преподавать?

Нет. Мне просто интересно получить углубленные знания по отраслям. Возможно, в будущем к этому вернусь. У нас многие практикующие юристы, за что им огромное спасибо и огромное уважение, обладая колоссальным количеством работы, находят время, приходят и преподают. Очень много гигантов в сфере юриспруденции. Например, Функ Ян Иосифович, приходит и тебе бесплатно преподает – только слушай.

Это Вы сейчас так стали воспринимать информацию или и во время студенчества «впитывали как губка» знания?

Курсу к четвертому пришло осознание того, что говорили в университете. Хотя у всех по-разному, наверное. Вот сейчас запусти меня учиться, я бы совершенно по-другому это делал – «выжимал» бы знания из преподавателей. Это реально интересно.

Задумался, к слову, почему за границей учатся долго – до 30, а то и позже. А тут в 22 года уже идешь работать. Теперь понимаю, что, возможно, из-за того, что когда становишься чуть старше, кругозор расширяется, понимаешь, где ты находишься, чего хочешь, и совсем по-другому начинаешь к этому относиться. Ты получаешь конкретно знания, учишься для себя, а не, как зачастую у нас это происходит, для оценки.

Насколько Вам в работе нужен иностранный язык?

Не думал, что так будет нужен. Я его учил, повторял, но без практики все имеет свойство забываться. И уже многое забылось.

Опять же из консульства Мексики, которое, к слову, находится в России, позвонили и попросили дать консультацию на английском языке самому консулу в интересах граждан Мексики по решению Могилевского суда. Согласился, а сам подумал при этом, смогу ли. В такие моменты понимаешь, насколько важен английский язык. Да и обращений хватает.

Как продвигаете себя?

Знакомства, которые приводят к тебе клиентов. Работа адвоката – это самая что ни на есть настоящая паутина в хорошем смысле. Как-то были мысли публиковаться в каких-то сборниках и журналах, но пока с этим не связывался, возможно, в будущем. Есть мысли выступить на телевидении. Опять же не знаю, откуда узнали, но не так давно звонили с СТВ, надо было консультацию дать.

Рекламу в газеты и журналы о себе не давал. Не думаю, что это принесет свои плоды. Со временем все больше людей переходят в интернет. У меня есть свой сайт – advokate-group.by.

Сегодня все так выбирают: изначально оценивают обстановку, есть ли человек, который поможет. Нет. Потом у друзей спрашивают. Если нет, то лезут в интернет. Но там только краткая информация о тебе и картинка. А сайтов уже очень много. И информация одна и та же, потому что комплекс оказанных действий одинаковый.

Часть клиентов на первых порах приходит просто в консультацию, поскольку знают о ее существовании.

Какие у Вас планы на будущее?

Наполеоновских планов нет. Думаю, надо вернуться к своей спортивной деятельности. Я раньше занимался спортом, играл за футбольную и волейбольную команду прокуратуры г. Минска.

Что касается профессиональной деятельности, пока буду продолжать работать, нарабатывать клиентскую базу. Надо взяться на английский. Думаю, свою рекламную деятельность направить на привлечение клиентов из стран ближнего зарубежья.

Бюро в ближайшее время создавать не собираюсь. Не вижу смысла на сегодня в этом. Потому что считаю, что коллеги создают бюро, чтобы освободиться от определенной нагрузки в виде обязательного участия адвоката по уголовным делам и для возможности работать самостоятельно в отдельных помещениях. Меня это не сильно напрягает. Да и мне очень комфортно работать здесь. Всё, наверное, очень зависит от коллектива.

А клиент может быть доволен, даже если придет к тебе в юридическую консультацию, ведь главное это ни где адвокат работает, а как он помогает людям.