ВАЛЕНТИН ГАЛИЧ: «От работы, которая нравится, не устаешь!»

«Мне в большинстве случаев нравятся клиенты, с которыми я работаю. Мне нравится, что клиенты нас ценят. Мне нравятся результаты, которых мы достигаем. Ну а приятным дополнением являются финансовая составляющая и признание». О том, как все успевать, куда вкладывать деньги и как выбирать юрфирму, рассказывает партнер международной юридической фирмы Raidla Lejins & Norcous и директор ЗАО «СБ-Глобал» Валентин Галич.

Валентин Галич

 – Чем Вам запомнился 2013 год?

– Это был год лени моей. Поэтому на 2014 год я написал план.

– А в профессиональной сфере – юридической и инвестиционной – произошедшие изменения как сказались?

– Что касается юридической сферы, то самым нашумевшим стал вступивший в силу Закон «Об адвокатуре». Конечно, закон об объединении судов и объединение нотариата тоже вызвало много шума. Но не могу сказать, что на мне это сказалось.

В инвестиционной же сфере, как было все тихо, так и осталось.

– Давайте пройдемся по истории. Расскажите, как родилась идея создать «Вердикт Бай» и как проходил процесс создания компании.

– Идея родилась в связи с тем, что мы с Ильей (Илья Латышев, партнер Валентина в компании Raidla Lejins & Norcous – А. К.) работали в другой юридической фирме. Мне кажется, что на тот момент времени возникло понимание, что реальная работа не соответствует тому уровню вознаграждения, которого бы хотелось. И речь даже не о материальном вознаграждении, а о мотивации. Когда человека делают партнером либо обещают ему что-то, либо продвигают, либо есть понимание, что ты растешь. Если продвижения нет, тогда и нет понимания перспектив.

Соответственно, мы решили уйти. Первым решение реализовал Илья. Мы,  были с ним, как говорится, на одной волне. Поэтому на тот момент времени я тоже понял, что мне нужно уходить. Хотя ушли мы, в принципе, в никуда. Но через некоторое время все появилось. Постепенно.

– Чем это время запомнилось?

– Тем, что много работали. Очень много работали. И тем, что радовались каждому клиенту, каждому положительному событию. То есть тому, чему сейчас радоваться уже невозможно.

– А что теперь приносит радость?

– (Задумывается) Очень большие проекты и интересные в своей сфере. Вообще, сейчас каждодневная радость у меня – я себя очень комфортно чувствую в своей работе. Она доставляет удовольствие. Но сказать, что происходит что-то выдающееся именно в работе, не могу. Это уже скорее дело привычки.

А большие радости связаны с обычными человеческими радостями. У Вас тоже, наверное, такие бывают (смеется).

– А какой из последних проектов Вас особенно вдохновил?

– Вообще, мы выиграли крупное дело в Московском коммерческом арбитраже. С одной стороны были мы, а с другой – российские юристы.

В арбитраж входили литовский и два российских судьи. Видно, что они профессора и знают много юристов – коллег наших. И вот им очень понравилась наша презентация дела, наше выступление и последующее мировое соглашение. Выигрыш дела был значительным. Хотя и не был очевиден вначале работы.

После этого нас судьи похвалили за прекрасную подготовку дела. Это было очень приятно. Почувствовалось, что будь то в Беларуси, будь то в России, а именно в Москве, которая является более развитым миром в части юриспруденции, все равно применяются те же подходы. И мы профпригодны как в Беларуси, так и там.

– А что самое приятное в работе юриста для Вас – признание, материальное вознаграждение, интеллектуальный вызов или что-то еще?

– Изначально я, возможно, и знал ответ на этот вопрос. А сейчас мне просто нравится работа. Мне в большинстве случаев нравятся клиенты, с которыми я работаю. Мне нравится, что клиенты нас ценят. Мне нравятся результаты, которых мы достигаем. Ну а приятным дополнением являются финансовая составляющая и признание.

И все-таки деньги – это сопутствующее. Изначально мы работаем, прежде всего, не ради денег. Конечно, мы оцениваем проекты, исходя из их денежности и т. д. И когда ты зарабатываешь, то это приятно. Это такой большой плюс в проекте.

– По-моему, когда люди говорят, что ради денег не работают, «попахивает» нечестностью.

– Нет, мы много дел выигрывали таких, когда клиент не мог заплатить. И изначально было понятно, что он не заплатит. Конечно, тяжело мотивировать себя в таких делах, потому что ты чувствуешь, что можешь заняться другим делом, которое принесет деньги. Но мы работали и делали. Все зависит, конечно, от клиента. Если он изначально настроен негативно, то, в принципе, я готов отказаться от денег и не работать с ним.

– Когда был этот период, что без оплаты работали? На начальных этапах или сейчас?

– Да и сейчас во многих случаях, когда видишь, что проект интересный, что людям тяжело, какие-то вещи делаются без денег. Просто помогаешь, советуешь и так далее. А ведь наши советы иногда стоят денег – ты дал какой-то совет, и клиент сэкономил энную сумму денег.

– А как насчет потребительского отношения к советам юристов типа «это же просто слова, за что я буду вам платить»?

– Я стараюсь с людьми, которые не ценят и которые изначально пытаются что-то получить бесплатно, не работать. Скорее полезные советы больше даешь клиентам, которые видно, что не могут заплатить, и клиентам, которых давно знаешь.

Изначально хочется установить высокий порог, чтобы не тратить свое время на бесплатные какие-то вещи. Но это есть такое – когда тебе нравится, тогда ты работаешь бесплатно или за меньшее вознаграждение, а когда не нравится, то ты не работаешь бесплатно.

– То есть, по сути, Вы можете себе позволить работать, когда Вам нравится?

– По-другому нельзя. Мне в большинстве случаев нравятся проекты. Но есть люди, с которыми мы не можем работать, – изначально они приносят больше вреда и негатива. Даже если ты сделал замечательно свою работу, он останется недоволен и начнет о тебе негативные отзывы оставлять, потому что у него сложилось такое впечатление. А ведь не всегда можно выиграть дело, но при этом проделать все, что от тебя зависит.

Ты же не будешь потом каждому рассказывать, что ты делал все правильно и хорошо. Никто же этого не поймет. Ты должен быть просто юристом – делать свою работу и все. Поэтому нужно понимать, что есть клиенты, да и в жизни есть такие люди, которые изначально настроены на конфликт.

Ведь есть, например, сутяжники. С помощью кого они могут судиться? С помощью юристов. Вот с сутяжниками лучше дело не иметь – потом они еще и с тобой будут судиться.

– В 2011 году Вы стали директором «СБ-Глобал». Что подтолкнуло сделать такой шаг?

– Инвестиционная сфера в Беларуси – это относительно новый вид деятельности. Мне захотелось познакомиться с новым финансовым направлением, которого до этого не касался. Все говорят об инвестициях, но не так много значимых сделок в Республике Беларусь происходит. Захотелось попасть в самую гущу этих событий. И в гущу финансовых вопросов. Тем более, что у меня, кроме юридического, есть и финансовое образование.

– Что входит в Ваши обязанности?

– Мои обязанности касаются представительских функций, общения с клиентами и небольшой юридической части – следить, чтобы во время сделок мои коллеги-финансисты все правильно делали. Потому что есть какие-то вещи, которые можно сделать, а есть какие-то, которые нельзя. Например, конвертированных облигаций в акции у нас в Беларуси нет. Поэтому этого никто не сделает. Нельзя сказать, что это юридическая работа. Это просто юридический опыт, который мы транслируем нашим коллегам-финансистам.

– Прошло уже два года, как Вы погрузились в новую для себя сферу. Поделитесь впечатлением.

– Есть большие проекты, в которых интересно участвовать. Но с учетом того, что это другой вид бизнеса, нужно по-другому все понимать и по-другому работать.

Оказывая юридические услуги, в этом заинтересованы больше мы. Потому что мы зарабатываем с них и конкуренция высока. Соответственно, юридические фирмы гибки и подстраиваются под клиента. А в привлечении финансирования получается, что больше заинтересован клиент, так как от наличия денег зависит реализация его проекта. Кроме того, существует процедура оценки риска, регуляторные ограничения и банки довольно регулярно отказывают в финансировании. Поэтому часто случается, что клиент подстраивается под требования банка, а не наоборот.

Кроме того, другие сроки. В юридической фирме решалось все простым путем согласования за столом с Ильей. Это одна история. Другое дело, когда в банке происходит какой-то процесс согласования. Оно включает в себя различные подразделения, систему риск-менеджмента. Некоторые проекты могут длиться неделями и месяцами.

– А какая инвестиционная ситуация в Беларуси?

– Если смотреть внимательно, то видно, что в Беларуси более-менее значимые сделки в последние годы не совершаются. Сделки на несколько миллионов долларов заключаются за пределами нашей страны, и без наших консультантов. Поэтому инвестиционно-банковская сфера есть, но она сконцентрирована не на таком объеме сделок, как, например, в Европе.

В прошлом году мы запустили проект по доверительному управлению, или asset management. Когда любой человек, который к нам обратится, может вложиться в акции, например, Apple, в суверенные облигации Республики Беларусь и т. д. Это классический инвестбанковский продукт.

Но рынок слияний и поглощений у нас пока не так развит. Фондовый рынок тоже находится в зачаточном состоянии. Поэтому пока все тихо.

– Подождите. Хотите сказать, что я могу прийти и вложить деньги в акции Apple?

– Если у Вас есть деньги. Однако есть и минимальный порог  инвестиций. Сейчас, по-моему, его снизили до 20 тыс. долларов. А вознаграждение зависит от финансового результата. То есть, если зарабатывается 30 %, то какой-то процент банк берет себе. И есть установленное вознаграждение – в названном случае 1 % от суммы инвестиций в год.

Вообще, все зависит от инвестиционной стратегии. Можно вложиться, например, в облигации железной дороги Украины и получить процентов 10–12 в валюте. В то же время валютный депозит можно положить под 5 %. Но нужно рассматривать риски, возможность досрочного возврата денежных средств, минимальную сумму инвестиций.

– Белорусы вкладывают деньги в иностранные проекты?

– Конечно. Те, у кого есть финансовое образование. Если ты получаешь доходность в 1,5–2 раза больше и, в принципе, имеешь примерно тот же объем рисков, то почему не вкладываться?

– Расскажите, как у Вас получается совмещать работу в «СБ-Глобал» и партнерство в RLN.

– (Улыбается) Для человека, у которого есть хороший тайм-менеджмент, нет ничего невозможного. Я, скорее, перенаправляю клиентов, которых могут обслужить мои коллеги, конкретному юристу или в компанию. Сам заканчиваю лишь некоторые старые проекты.

Сейчас занимаюсь, в основном, финансовыми проектами, в которых и возникает возможность подключить кого-то из юристов RLN.

– То есть главное – правильно распланировать свое время?

– Не только. Возможно, есть вещи, которыми мне изначально не стоило заниматься, а стоило поручать и делегировать своим коллегам. Сейчас я это исправляю. У меня есть коллеги, которым нужно расти. А этого не произойдет, если они никогда не будут делать что-то выходящее за рамки своей обычной работы.

– Имея две работы, как Вы выделяете время на отдых и личную жизнь?

– Я не беру больших отпусков. 10 дней мне достаточно, чтобы опять захотеть работать. Иногда я езжу в Европу с друзьями, коллегами. А от работы, которая нравится, не устаешь. Поэтому расслабления особого не нужно. Да и всегда есть выходные, которые я не провожу на работе. Конечно, иногда можно что-то сделать, но в основном я отдыхаю.

– А какой совет Вы даете тем людям, которые к Вам приходят работать?

– Мы нанимаем людей, которые уже под нас подходят. Основное требование – чтобы они много работали. Все советы и наставления мы даем через практику. Когда человек что-то делает, ты исправляешь. Затем этот человек сам исправляет, делает. И так понимает, что лучше, а что хуже, видит, какие требования предъявляются. Если человек не справляется, его увольняют. Если справляется – продвигают.

– Вы строгий руководитель?

– Деспот был. Сейчас все проще – с возрастом человек становится мягче и сентиментальнее.

А раньше очень жестко спрашивал с работников. И это нормально – это юриспруденция. Человек в сроки не успел что-то сделать, клиент страдает. Как по-другому объяснить? Хотелось бы верить, что все те, кто работал под моим началом, хорошего мнения остались.

Илья мягче, рассудительнее. Мы с ним абсолютно разные люди. И это хорошо. Я был человек, который бежал, делал, ругался на всех. А Илья делал все по правилам, в установленном порядке, в установленные сроки. Немецкий такой менеджер. А я белорусский. Илья порядочный, кристальный, всегда придерживается правил. А я: «Ай, правила!..»

– Как это для юриста: «ай, правила»?

– Здесь нужно правильно понимать клиенту: я не советую нарушать, я могу лишь обозначить ему, что он нарушит в случае чего и что за это может быть. Ему же интересно знать. Клиент сам принимает решение, нарушать ему закон или нет. А если нарушит, то как ему действовать.

Да у любого человека масса нарушений. И это правильно: надо нарушать те правила, которые неразумны. Человек, который всегда соблюдает правила, никогда не достигнет успеха.

– Дайте совет, как выбрать юридическую фирму.

– Нужно обращать внимание не на юридическую фирму, а на персоналии. Нужно общаться непосредственно с человеком. Понимать, что он тебе обещает, что он тебе сделает. И смотреть, как он исполняет или не исполняет свои обещания. Это как выбрать врача. Нужно смотреть персонально человека: кто он, что он, кого излечил, что делал.

– А где смотреть? Ведь о юристах очень мало написано.

– Это плохо. Не понятно, что за юрист, чем он занимается. Например, тяжело найти юриста, который сможет дать нормальную консультацию в финансах. А вот по судам выбор получше.

Если, например, судебное дело, нужно смотреть персоналии в одной фирме. Если инвестиционный спор – персоналии в другой. Если международный спор – в третьей. Но для этого нужно погружение. Можно попросить знакомого юриста высказать свое мнение. Не думаю, что кто-то кого-то будет обманывать. Конечно, есть предубеждения – например, ты с кем-то работал, тебе не понравилось. Но это, скорее, исключение.

– Чего Вам не хватает с того времени, когда был «Вердикт»? Или Вы рады, что прошел тот период, и ни по чем не скучаете?

– Он другой просто. Нельзя сказать, что меня ностальгия мучает. Это как скучать по молодости – деревья были высокие, а я был маленький. Сейчас другие проекты, мотивация другая, желания другие, взгляд на девушек другой (улыбается).

– Вы сказали, что написали план на 2014 год. Какие поставили цели перед собой?

– Вернуться к более продуктивной деятельности. Я 2013 год провел расслабленно. Не читал книжки практически целый год. Люблю художественную литературу, но совершенно не находил для нее времени. Мало уделял времени специализированной литературе по профессии. То есть я занимался всем чем угодно, но не занимался тем, что люблю. Сериалы смотрел про юристов, Интернет, Фейсбук. А вот то, что правильно, и то, что нужно делать, не делал, по крайней мере, так, как хотелось бы.

Хотя не могу сказать, что год был неудачный. Но это было на старой базе – то есть в расслабленном режиме все получалось и все делалось. Но это неправильно.

– «Правильно» и «неправильно» – понятия относительные во взрослом мире, не находите?

– Да. Но все-таки уже возраст не тот, чтобы делать все, как молодой. Помню, мы уходили в первые годы с работы часов в восемь-девять. А сейчас все уже – пять-шесть. Уже и настроение не то. Хочется домой, кофе, газетку, телевизор. Поправился. Теперь начал зарядку делать по утрам – в прошлом году ввел себе в привычку каждое утро делать. Но нужно что-то еще – сегодня пришлось поехать отдать брюки на перешивку.

– Вы освоили юридическую сферу, финансовую изучаете. Какие области на подходе?

– Я бы хотел научиться в какой-то момент времени отдыхать. Как можно ничего не делать, праздно жить и получать от этого удовольствие. Я этого не умею, и пока не очень понимаю, так как основное удовольствие получаю от деятельности. Да и сейчас не смогу это сделать.

Но нельзя постоянно работать – у нас есть определенный ресурс сил. К какому-то возрасту заработаешь деньги, и нужно будет их потратить. А как потратить, нужно тоже учиться у людей, которые умеют это делать.

Беседовала Анастасия КУЗЬМИНА,  «Юркаталог»

Фото из архива Валентина