Процессуальные аспекты опроса руководителя юридического лица

Во многих случаях суды, в целях установления фактических обстоятельств дела, пытаются привлечь к участию в судебном заседании лиц, которые совершали соответствующую хозяйственную операцию, были непосредственными участниками спорного правоотношения. В большинстве случаев, такими непосредственными участниками выступали либо руководители юридических лиц, либо сами физические лица, являющиеся стороной или третьим лицом по делу. Более того, после привлечения лиц в процесс, некоторые судьи пытаются задавать вопросы напрямую данному физическому лицу, минуя представителя. Можно сказать, что на сегодняшний день такие действия суда являются сложившейся практикой.

Для профессиональных юристов — представителей в процессе — такое участие физических лиц иногда является нежелательным или даже вредным. Проблема заключается даже не в том, что представитель строит свою позицию из своей наиболее выгодной интерпретации фактических обстоятельств, но также в том, что не все представляемые в должной мере понимают суть и квалификацию спора, владеют нужной терминологией, юридически правильно оценивают свои действия. Однако, суду ничто не мешает при вынесении решения использовать объяснения, которые даны стороной юридически ошибочно. Например, по одному из дел судья, задавая вопросы напрямую участнику хозяйственного общества, в течение довольно длительного промежутка времени получал взаимоисключающие ответы по поводу того, вышел ли участник из состава общества, либо продал свою долю. Причем такие ответы давались абсолютно осознанно, но на основании бытового понимания соответствующих категорий соответствующим лицом.

Представляется, что ситуаций, подобных описанной, можно избежать. Так в соответствии с ч. 2 ст. 83 ХПК к средствам доказывания относятся объяснения лиц, участвующих в деле. В соответствии с ч. 1 ст. 54 ХПК к числу лиц, участвующих в исковом производстве относятся стороны и третьи лица. Получается, что средством доказывания будет именно объяснение стороны или третьего лица, но не обязательно физического лица — фактического участника правоотношения, определенного усмотрением суда. Иными словами, пояснения представителя — профессионального юриста — являются достаточными. Именно стороне, но не конкретному физическому лицу адресуются в данном случае вопросы суда, именно объяснения стороны является доказательством, и сама сторона, но не суд, определяет какое физическое лицо вправе их давать.

Более того, в соответствии с ч. 1 ст. 55 ХПК, давать хозяйственному суду в письменной и устной форме объяснения является правом лица, участвующего в деле. Таким образом, представляемый, действующий в таком процессуальном статусе, всегда может отказаться от реализации своего права: дачи соответствующего объяснения.

Думается, что проблема вызова руководителя юридического лица, который будет иметь процессуальный статус стороны по делу, имеет и конституционную составляющую. Получается, что суд своими действиями понуждает сторону явиться лично, чем нарушается нормы Конституции. Так, в соответствии со ст. 62 Конституции Республики Беларусь, каждый имеет право на юридическую помощь для осуществления и защиты прав и свобод, в том числе право пользоваться в любой момент помощью адвокатов и других своих представителей в суде, иных государственных органах, органах местного управления, на предприятиях, в учреждениях, организациях, общественных объединениях и в отношениях с должностными лицами и гражданами. Причем, противодействие оказанию правовой помощи в Республике Беларусь запрещается. Аналогичные положения содержит и ст. 22 ХПК.

Таким образом, на сегодняшний день, действующее процессуальное законодательство содержит достаточно механизмов реализации права на юридическую помощь. Остается лишь правильно их использовать в процессе.

Валентин Галич, партнер ООО «Юридическая группа «ВЕРДИКТ БАЙ» (с сентября 2012 года «Raidla Lejins & Norcous«)