Правоприменение по-белыничски: Мифический ПИКоАП

Правоприменение по-белыничски. Часть 2. Мифический ПИКоАП

 В предыдущей части саги о правоприменении в Белыничском РОВД мы говорили с вами о юридической силе нормативных правовых актов и о том, что ведомственный акт МВД Республики Беларусь стоит выше чем Закон.

В этой части материала мы затронем проблемы формирования доказательственной базы по делам об административных правонарушениях «по-белыничски» и о тех мистических действиях, которые происходили по делу.

Краткая суть дела. Гражданина Российской Федерации Ш. местные инспекторы ДПС Ф. и С. обвинили якобы в управлении т\с в состоянии алкогольного опьянения (ч.1 ст.18.16 КоАП), езде без документов (ст.18.18 КоАП), невыполнении неоднократных требований по остановке т\с (ч.3 ст.18.21 КоАП). А суть дела в том, что транспортным средством в момент якобы событий административных правонарушений управляла жена гражданина Ш. – гражданка Республики Беларусь Х. Однако по результатам освидетельствования у гражданки Х. отсутствовало состояние алкогольного опьянения, и она органам милиции оказалась не интересна, а ее объяснения, что именно она была за рулем, никто вообще не стал слушать. Каждая сторона привела своих свидетелей, которые указывали, кто находился за рулем. Подробно суть дела мы разбирать не будем, мы остановимся на «веселых и мистических» моментах, показывающих суть работы инспекторов ДПС в Белыничах. Все моменты нарушений действующего законодательства вылились в 33-страничную жалобу на постановления по делам об административных правонарушениях, поданную в суд Белыничского района.

Однако начнем мы с нескольких зарисовок из жизни Белыничского РОВД, которые привел мой подзащитный гражданин Ш. в своих обращениях в Администрацию Президента Республики Беларусь и в Посольство Российской Федерации в Республике Беларусь.

 1. «…. Гражданка Х. (супруга моего подзащитного – вставка наша), отпустив инспектора ДПС С., с криками, что за рулём была она подбежала к инспектору ДПС Ф. и стала его оттаскивать от меня. Инспектор ДПС С. в это время пытался выворачивать мне руки. Провокация драки не удалась.  Инспектор ДПС Ф. довольно сильно оттолкнул Олесю, она упала, замахнулся ногой, стараясь пнуть её, помешала дочка Д. с громким криком кинувшаяся на защиту матери. Инспектор ДПС Ф. передумал и вернулся ко мне, сзади схватил меня за правую руку, одновременно я получил сильный удар (разрешённый спец. приём, как объяснил инспектор ДПС Ф. в дальнейшем) по правой ноге. Я упал на дорогу, милиционеры одели на меня наручники. Подступив к поднявшейся супруге, инспектор ДПС Ф. стал требовать у неё ключи от автомобиля. Она отказалась их отдать и инспектор ДПС Ф., вывернув мизинец её левой руки (также «разрешённый» спец. приём), залез в карман её куртки и достал ключи. С победными криками инспектор ДПС Ф., что он «посадит всю нашу семью», они с инспектором ДПС С. под руки потащили меня к нашей машине, сам я идти не мог, правая нога не работала…».

2. «…После допроса в ГАИ меня перевели в расположение милиции, обыскали, забрали всё, что было с собой, описали вместе со связкой ключей, которую кто-то принёс из ГАИ. В это время в кабинет вошёл начальник ГАИ и, отцепив от связки ключ от автомобиля, унёс с собой, сказав, что он нужен лично ему…».

Отдельная зарисовка из жизни ИВС Белыничского РОВД. Вроде бы на дворе 21 век, а мы живем в центре Европы…

3. «…После допроса меня отвели в изолятор временного содержания (ИВС), который расположен в подвале под РОВД, и отняв даже сигареты, поместили в камеру. Там стояла одна двухъярусная кровать с голыми досками, подобие стола, скамейка, унитаз с неработающим сливом, раковина с неплотно закрывающимся краном, на полу постоянно была вода. В камере уже находился человек, позже к нам привели еще одного задержанного, спать им приходилось вдвоем на одной полке «вольтом». По вечерам каждый день нас выводили на улицу для прогулки в обустроенной для этого камере с решёткой вместо крыши. Из разговоров с другими задержанными выяснилось, что в соседней камере есть унитаз со сливом, но воды в кране нет, а для питья они набирают в пластиковую бутылку воду, которая капает откуда-то сверху с одной из стен. К вечеру второго дня захотел поесть ужин, который нам принесли. В тарелке оказались объедки каких-то салатов, винегретов с явными признаками того, что это кто-то уже ел. Ужин не состоялся. Вечером следующего дня было предложено то же самое меню, но уже в прокисшем состоянии. Сокамерники, по-видимому, привыкшие к такой кухне, это ели…».

4. «…При смене дежурства нас выводили из камеры, я в присутствии офицеров просил пригласить представителя консульского отдела РФ, что оставалось без внимания. На второй день, в воскресенье, дежурный сержант по списку вызвал из камер несколько человек, в том числе и меня, для разговора с начальником РОВД. Конкретно меня спросил, буду ли  подписывать документы. Я ответил, что подписывать буду только в присутствии сотрудника консульства. Со словами «его сам начальник вызывает, а он ещё вы…..» сержант отправил меня обратно в камеру, добавив, что «с консулом будешь разговаривать через 15 суток»…».

Комментарии к вышеизложенным зарисовкам излишни. В Мозырском ИВС задержанных кормят один раз в сутки, а о прогулках там вообще не слышали (моего подзащитного за 6 месяцев содержания под стражей, когда он находился в ИВС Мозырского РОВД ни разу не выводили на прогулку, а однажды покушав еды местной оказался на больничной койке с острым пищевым отравлением).

Действует ли Закон в отношении задержанных по нормам питания, санитарным условиям содержания и т.д. за пределами г. Минска? Вопрос риторический.

Но вернемся к нашей истории.

 Странное начало

 А началось все с чего. Из рапорта инспектора ДПС Ф. следует, что данный инспектор ДПС Ф. 22.07.2016 г. вместе с инспектором ДПС Ф. (фамилии, имена и отчества полностью совпадают) с 16 часов осуществлял контроль за безопасностью дорожного движения на территории Техтинского сельского совета.

Не знаю как там кого, но меня лично смутил тот факт, что 2 инспектора ДПС с одной и той же фамилией, именем и отчеством дежурили в одном и том же месте.

Однако Вриод начальника ОГАИ данный факт не заметил, а даже если бы и заметил, списал бы на техническую ошибку, как это всегда бывает. Да и действительно, зачем на такую мелочь обращать внимание.

Далее, когда инспектор ДПС Ф. (правда, не понятно который из двоих), был опрошен в качестве свидетеля по делу, он пояснил, что в 19 часов 20 минут на его мобильный телефон позвонил доброжелатель и сказал, что мой подзащитный Ш. в аг. Техтин управляет автомобилем в состоянии алкогольного опьянения.

Интересно, а с каких это пор инспектора ДПС оставляют свои личные номера мобильных телефонов конкретным доброжелателям?

При этом обратите внимание, что доброжелатель знал, что инспектор ДПС Ф. в этот день и в это время находится на дежурстве, находится на дежурстве именно по Техтинскому району, откуда то узнал, что мой подзащитный Ш. находился в состоянии алкогольного опьянения (видимо в носу у него находится штатный алкотестр, который за версту определяет, находится ли человек в состоянии опьянения или нет), и звонил не на 102, а сразу же инспектору ДПС Ф.

Примечательно то, что в 19 часов 20 минут гражданин Ш., его супруга и дочь не ездили по аг. Техтин, а находились в лесу возле этого агрогородка, где собирали грибы.

Неработающая флешка в видеорегистраторе

 По делам об административных правонарушениях в отношении гражданина Ш. имеются свидетели как со стороны обвинения, так и со стороны защиты.

Со стороны обвинения свидетели утверждают, что за рулем во время движения был мой подзащитный Ш., а свидетели защиты говорят, что его супруга Х. О достоверности показаний данных свидетелей здесь мы речи вести не будем, а обратимся непосредственно к тем действиям, которые произвел орган, ведущий административный процесс, дабы установить объективную истину по делу.

Инспекторы ДПС Ф и С утверждают, что за рулем транспортного средства Ссангйонг во время преследования и в лесном массиве находился именно мой подзащитный Ш. Однако, необходимо отметить, что инспекторами ДПС не было представлено никаких объективных доказательств (фото-видео фиксации якобы события административного правонарушения (как  именно мой подзащитный Ш управлял транспортным средством)).

Уже длительное время, во многих своих жалобах, в статьях в СМИ, я говорю, что в законодательстве Республики Беларусь отсутствует принцип «презумпция доверия показаниям инспектора ДПС» и поэтому без соответствующих объективных доказательств (фото-видео фиксация) протокол об административном правонарушении, а также протокол освидетельствования нельзя признавать достаточными по делу доказательствами для привлечения лица, в отношении которого ведется административный процесс, к административной ответственности.

На ходатайство защиты предоставить видео с видеорегистратора, установленного в патрульном автомобиле ДПС 22.07.2016 г. вдруг выясняется следующее.

14.09.2016 г. инспектор ДПС Ф. вдруг вспоминает, что 22.07.2016 г. флэш-карта в видеорегистраторе находилась в неисправном состоянии и излагает это в своем рапорте.

Подобные отписки я как защитник вижу, слышу и читаю постоянно уже на протяжении нескольких лиц. Когда сотрудникам милиции есть, что скрывать на видео, эти видеофайлы исчезают, приходят в негодность, флеш-карты во время дежурства не работали. Либо с видеорегистратором, флешкартой и видео на ней вообще происходят немыслимые вещи – их изымают с места осмотра, упаковывают в специальный пакет, однако до суда по уголовному делу видеорегистратор как вещественное доказательство не доходит, растворяясь в недрах правоохранительных органов, а Центральный аппарат следственного комитета вместо того, чтобы проводить проверку в рамках ст.174 УПК Республики Беларусь по заявлению моего клиента по факту хищения не только его имущества, но и вещественного доказательства по уголовному делу, делает вывод о том, что это заявление подано в рамках Закона об обращениях граждан и не выносит соответствующее постановление о возбуждении либо отказе в возбуждении уголовного дела как предписывает УПК, а присылает обычные 2 абзацный ответ, который мы можем обжаловать в рамках Закона об обращениях граждан.

Так и случилось в Белыничах. Видимо, на флеш карте видеорегистратора была зафиксирована правда относительно того, что за рулем автомобиля находилась супруга моего подзащитного. А эта правда была невыгодна инспекторам ДПС Ф и С, и поэтому флэш карта оказалась резко неисправной.

При этом, будучи допрошенным при рассмотрении дел об административных правонарушениях, инспектор ДПС Ф, отвечая на мой вопрос, заявил, дословная цитата:

«Ранее регистратор в автомобиле ГАИ постоянно находился в рабочем состоянии и работал, когда надо…».

Больше всего меня интересует ссылка инспектора ДПС Ф на то обстоятельство, что когда ИМ надо – видеорегистратор работает, а когда ИМ не надо – он перестает работать.

О каком соблюдении статьи 2.10 ПИКоАП (всестороннее, полное и объективное установление всех обстоятельств по делу) при такой недвусмысленной фразе здесь вообще можно вести речь?

Инспекторы ДПС Ф и С. заступили на дежурство в 09 часов утра 22.07.2016 г. При приеме смены и заступлении на патрулирование они не сделали ни единого замечания о неработающей флеш-карте. В ходе смены они также не делали об этом замечаний. В материалах дела отсутствовали какие либо иные документы, свидетельствующие что данные инспекторы обращались к своему начальству по тому вопросу, что не работала флеш-карта, после сдачи смены.

Факт о неработающей флеш-карте всплыл только после соответствующего ходатайства.

22 сентября 2016 года при опросе инспектор ДПС Ф не подтвердил документально неисправность флэш-карты. Он лишь голословно утвердил, что в устной форме доложил о ее неисправности начальству, и она была заменена на следующий день.

Никаких письменных документов, подтверждающих правдивость этих слов, в материалах дела не имелось.

Да и действительно, инспекторы ДПС привыкли к тому, что каждому их слову должны безоговорочно верить и забывают, что каждое их утверждение подлежит подтверждению соответствующими документами, иначе оно будет голословным.

Свидетель опрашивает свидетеля под протокол

Однако неисправность флеш карты – это еще не самый веселый момент в этой истории. Ниже представлено описание процессуальных действий, произведенных инспектором ДПС Ф на основании, видимо, своего собственного мифического ПИКоАП.

Инспектор ДПС Ф. 22.07.2016 г. составляет протоколы об административных правонарушениях в отношении моего подзащитного Ш. В этот момент он является должностным лицом органа, ведущего административный процесс.

Далее, 24.07.2016 года с 15 часов 15 минут до 15 часов 45 минут инспектора ДПС Ф. опрашивают в качестве СВИДЕТЕЛЯ по данным делам об административных правонарушений с составлением соответствующего протокола опроса в порядке статей 10.10 и 10.12 ПИКоАП.

То есть, инспектор ДПС Ф обрел новый процессуальный статус по делу – СВИДЕТЕЛЬ.

О том, почему это было незаконно, мы говорили в статье «Почему инспектор ГАИ не может быть свидетелем, а напарник — только в определенных случаях».

Однако инспектор ДПС Ф, который в 15 часов 15 минут 24.07.2016 г. обрел статус свидетеля, вечером этого же дня решил почему то опять вернуться к своим должностным обязанностям и провести опрос других свидетелей по данному делу об административном правонарушении.

Его не смутило то обстоятельство, что он уже сам является по делу свидетелем.

24.07.2016 г. с 19 часов 35 минут по 20 часов 25 минут свидетель – инспектор ДПС Ф. производит опрос 5 свидетелей по делу и фиксирует это в соответствующих протоколах.

Таким образом, имеет место грубейшее нарушение Закона со стороны инспектора ДПС Ф, выразившееся в том, что он, уже находясь в статусе СВИДЕТЕЛЯ по делу об административном правонарушении, пренебрегая нормами общей теории права и нормами ПИКоАП, формально приступил обратно к своим служебным обязанностям, и не имея на то никакого законного права провел опрос свидетелей по делу.

То есть СВИДЕТЕЛЬ осуществлял процессуальное действие в рамках ПИКоАП – опрос – другого свидетеля. Это есть правовая реальность по-белыничски.

 Для Вриод начальника ОГАИ, когда я доложил ему в юр.позицию защиты вышеописанные доводы и сделал вывод относительно недопустимости и недостоверности доказательств, полученных подобных образом, это не явилось нарушением Закона. Видимо, в Белыничах так принято, что свидетель может опрашивать свидетеля.

Мистический опрос свидетелей

Инспектор ДПС Ф также показал особое рвение по данным делам об административных правонарушениях. Опрос 5 свидетелей данный инспектор ДПС проводил в воскресенье в вечернее время.

При этом необходимо отметить следующее. По делу со стороны органа, ведущего административный процесс, имелись две группы свидетелей: парень, неоднократно судимый по различным статьям УК и состоящий на учете в Белыничском РОВД, + его девушка, а также 3 родственника, семья одного из которых состоит в прямом конфликте с семьей моего подзащитного.

Так вот, по материалам дела всех 5 свидетелей опрашивали в аг. Техтин с 19 часов 40 минут по 20 часов 25 минут.

А вот парень и девушка показали, будучи допрошенными мной в момент рассмотрения дел об административных правонарушениях 22.09.2016 г., что их вызвали в Белыничский РОВД и инспектор опрашивал их там.

Если даже предположить, что инспектор ДПС Ф. ошибся и в протоколе опроса поставил не тот населенный пункт, то хочу также отметить, что в протоколе опроса этого парня стоит время опроса 19 часов 50 минут (при этом непонятно, это время начала или окончания опроса), следующего свидетеля данный инспектор Ф. опрашивал реально в аг. Техтин в 20 часов 00 минут, между населенными пунктами аг. Технин и п.г.т. Белыничи около 30 км.

 Путем несложных математических расчетов определяем, что при имеющемся 10 минутном запасе времени инспектор ДПС Ф. чтобы попасть из Белыничей в Техтин должен был двигаться со скоростью 50 м\с или 180 км\ч. Если это время меньше, допустим, 7 минут, то инспектор ДПС Ф. должен был двигаться, чтобы успеть начать производить опрос следующего свидетеля со скоростью 71,4 м\с или 257 км\ч.

 Подумайте, насколько это реально? Я думаю, что не очень. А попросту говоря, имело место подтасовка протоколов опросов свидетелей по делу.

Однако органу, ведущему административный процесс, это обстоятельство также было не интересно.

Мифическое перемещение понятых в пространстве и времени

Но еще более занимательной является ситуация с понятыми по делу.

Мой подзащитный утверждает, что ни в каких процессуальных действиях понятые участия не принимали и в глаза он их не видел.

В протоколах опросов братьев К. указано, что им было предложено поучаствовать в качестве понятых в административном процессе в 22 часа 50 минут 22.07.2016 г.

Протокол административного задержания т\с гражданина Ш был якобы составлен 22.07.2016 г. в 20 часов 20 минут. И в это же время гражданин Ш. якобы отказался от его подписания, а понятые братья К. это зафиксировали (обращаю внимание – за 2 часа 30 минут как они официально якобы вошли в процесс. Это их первое перемещение в пространстве и во времени).

Однако наиболее интересным для нас представляется протокол освидетельствования и акт освидетельствования, на основании которых гражданину Ш. было вынесено заключение якобы «состояние алкогольного опьянения».

В протоколе освидетельствования указано, что освидетельствование проводилось с 20 часов 40 минут до 20 часов 50 минут 22.07.2016 года с участием врача УЗ «Белыничская ЦРБ» и при участии ПОНЯТЫХ братьев К.

Таким образом, понятые К. во второй раз переместились в пространстве и во времени, перенесясь на два часа назад с того момента, как они вступили в административный процесс и присутствовали при процедуре освидетельствования в тот момент времени, когда их там реально не было.

3 протокола об административных правонарушениях в отношении моего подзащитного Ш. были составлены в 22 часа 11 минут, в 22 часа 25 минут, в 22 часа 40 минут также с участием понятых К, вписанных в соответствующие графы протоколов, хотя в тот момент времени в процесс они не вступили, и в месте составления протоколов отсутствовали.

Таких мистических моментов по данным делам еще огромное множество. Как я уже говорил выше, они описаны на 33 страницах поданной жалобы и будут еще дополнены в соответствующей юридической позиции защиты, которую я буду докладывать в судебном заседании.

В своей практике в качестве помощника адвоката и адвоката я провел не одну сотню дел, связанных с управлением транспортным средством в состоянии опьянения. В каждом из проведенных дел было как минимум по десятку процессуальных нарушений требований ПИКоАП и отраслевого законодательства, делающих полученные доказательства недопустимыми и недостоверными.

Однако это дело в Белыничах переплюнуло по части «мистификации» все мои предыдущие дела.

В УК Республики Беларусь есть статья 395 – фальсификация доказательств.

К сожалению, диспозиция данной статьи устанавливает уголовную ответственность за фальсификацию доказательств по гражданскому, хозяйственному и уголовному делу. Ответственности за фальсификацию доказательств по делам об административном правонарушении в этой статье нет. И здесь же опять вопрос к Законодателю – почему так? Ответ очевиден.

И до тех пор, пока в данную статью УК не будут внесены изменения и не будет введена ответственность за фальсификацию доказательств по делам об административных правонарушениях, подобные «инспекторы ДПС Ф.» будут таким вот образом формировать доказательства по делам об административных правонарушениях, прекрасно понимая, что никакой ответственности им за это не светит, а их начальство, которому Закон дал право рассматривать эту категорию дел, будет закрывать глаза на явную «мистификацию» доказательств по делу.

 Адвокат Латышев П.С.

http://advokat-latyshev.by